Уважаемые коллеги, на днях я столкнулся со следующей ситуацией, которую хотелось бы обсудить в рамках нашего клуба. 

Уже не первый год в адвокатуре функционирует система распределения дел «по назначению», которая называется «КИС АР». Введение данной системы сделало практически невозможным участие в уголовном процессе адвокатов, работающих «вне графика». До введения данной системы адвокатской палатой формировался график дежурства адвокатов, который направлялся в правоохранительные органы, и следователь/дознаватель, исходя из этого графика, самостоятельно решал – кого из защитников вызывать для представления интересов подозреваемого. Фактически в моем городе ежедневно в графике находилось не менее 4-х адвокатов. Соответственно у следователя/дознавателя всегда была возможность выбора более сговорчивого и удобного защитника для работы по делу. В случае, если в конкретный день не было никого из удобных защитников, следственное действие можно было перенести на следующий день, в который дежурил «сговорчивый адвокат». Кроме того, у правоохранителя всегда имелась возможность вызвать защитника вне графика, и в этом случае все возможные последствия (жалоба от подзащитного в адвокатскую палату; жалоба от другого адвоката по факту обнаружения факта работы коллеги вне графика) ложились на плечи недобросовестного адвоката. 

Конечно адвокатская палата привлекала к ответственности адвокатов, принимавших заявки на защиту вне графика, но подобные факты были настолько единичны, что не могли переломить сформировавшуюся тенденцию.

Введение системы автоматического распределения дел «КИС АР», можно сказать, полностью уничтожила возможность работы вне графика, более того, ни следователь, ни дознаватель не имеют информации о дежурных адвокатах. Следователь/дознаватель направляет заявку на необходимость участия защитника, а система автоматически распределяет ее. На практике это работает следующим образом. Одновременно нескольким адвокатам приходит заявка на участие – и кто первый примет ее, тот и будет работать.

На днях мне пришла подобная заявка, и я на автомате нажал на кнопку принять заявку, вместо того, чтобы ее отклонить. Мои надежды на то, что кто-то вперед меня принял заявку не оправдались, и мне пришлось ехать в отдел полиции.

Прибыв в отделение полиции, дознаватель ознакомила меня с постановлением о возбуждении уголовного дела, из которого следовало, что мужчина 1988 г.р. 02.01.2025 тайно похитил из магазина «Пятерочка» несколько упаковок сыра, общий вес похищенного товара составил 7 кг, и причиненный ущерб составил приблизительно 7000 рублей. Действия моего подзащитного квалифицированы как кража (ч.1 ст.158 УК РФ). Данный состав относится к категории преступлений небольшой тяжести, максимальное наказание за которое предусмотрено в виде лишения свободы на срок до 2-х лет. Но надо понимать, что подобное наказание просто невозможно получить. Даже с учетом того, что мой подзащитный неоднократно привлекался к уголовной ответственности, максимальный срок, скорее всего, не превышал бы 6 месяцев лишения свободы. 

Но вот в чём была для меня неожиданность. Дознаватель с ходу предложила моему подзащитному написать заявление, в котором изъявляется желание в подписании контракта с Министерством обороны РФ, мотивируя это тем, что он сможет избежать ответственности. Я стал объяснять своему подзащитному, что у него пустяковый состав, и тот мизерный срок, который он получит, не сравним с тем, что его может ожидать после заключения контракта. Но, видимо, я был не столь убедителен, либо мой подзащитный не самый толковый человек, в общем он написал заявление, которое от него просили. Я, в свою очередь, спросил дознавателя, не ввели ли им показатель работы, в котором отражается количество уголовников, направленных до суда на Специальную военную операцию, на что получил утвердительный ответ. 

Вернувшись из отдела полиции и обсудив данную ситуацию с коллегами, я узнал, что сотрудники правоохранительных органов получают денежное вознаграждение за каждого человека, перенаправленного ими вместо скамьи подсудимых на СВО.

И вот такие вопросы у меня возникают к коллегам:

• Не подвергают ли защитники себя опасности, отговаривая подзащитных от участия в СВО?

• Как вести себя адвокату в подобной ситуации, чтобы донести до подзащитного свою позицию и, в то же время, минимизировать свои риски?